Джеймс Джойс "Улисс" ч.3

Всем привет, с вами Надежда. Продолжаем разбираться с Джойсом. Роман 20-го века на минуточку. Тут три присеста надо минимум. Как говорил один русский классик: - Редкий читатель дотянет до середины «Улисса». Но тем и чУден «Улисс», тем и хорош, что, вкусив и вникнув, ты сам – уже не будешь прежним.

Итак, о фабуле. Заурядный рекламный агент, Леопольд Блум, подозревает свою жену Молли в измене. Вернее, не то чтобы подозревает – он в этом уверен. Ну, и поскольку сам он тоже далеко не ангел, вместо того, чтобы что-то предпринять, Блум целый день скитается по Дублину. Выясняет какие-то вопросы, зависает в кафешках. Короче, занимается всем, чем угодно, только не решает проблему. Да и вообще, ничего он не решает, и ему окей. И только к ночи Блум наконец встречает второго главного героя Стивена Дедала, который, в свою очередь, сегодня утром начал собственное путешествие по Дублину.

Изначально они познакомились в роддоме. Точнее в стороже около него, где случайно пережидали бурю вместе с ещё несколькими джентльменами. Почему в именно в роддоме – история долгая. Возможно потому, что утро по сюжету начиналось с похорон. И вот так метафорично Джойс хотел показать перерождение героев. Ведь беседа в сторожке была не шуточной. Но об этом чуть позже. Стивен – молодой писатель-интеллектуал. Ему 22, и этот мир ему абсолютно понятен – Он преисполнился. Стивен бунтует, гордо и бескорыстно неся свои идеи в массы, он движется прямо к Солнцу. Что не удивительно с такой-то фамилией. Ведь сын Дедала – Икар, не может поступать иначе. Но как так получилось, что эти двое встретились, зачем? Что их объединяет или даже – роднит? Художника с большой буквы, поэта – Стивена Дедала и плывущего по течению, копирайтера и менеджера по рекламе Польди Блума...

Вообще, к пониманию происходящего в «Улиссе», есть несколько ключей. Но у нас тут не Дублинский НИИ по изучению наследия Джойса, поэтому остановимся на самом главном из них – это… Шекспир. Именно о нём Дедал читает свою провокационную лекцию. Он маниакально настаивает на том, что Шекспир воплотил себя не в философствующем Гамлете, как принято считать экспертами, а в призраке отца. Он проецирует на Шекспира вопрос о смысле отцовства и взаимной связи отцов и детей, как модели вечности самой жизни на земле. Бог, отец, творец, автор в сознании Стивена – одна и та же роль. В конце концов, Гамлет говорит с тенью Отца, воображаемой им – то есть с самим собой по факту. Отказавшись от кровного, Стивен Дедал жаждет встречи с неким настоящим отцом. В то же время, Блум, когда-то давно потерявший родного сына, хотел бы обрести его в этом молодом философе. А может быть нынешний Блум, вот этот засаленный рохля потому таким и стал? И это не сам настоящий отец, а только его тень. Призрак умершего когда-то вместе с сыном настоящего Леопольда Блума. Они неизбежно должны были встретиться в том самом роддоме. А потом опять в доме терпимости, и всё это не для того, чтобы доиграть недостающие социальные роли – по крайней мере не сейчас. А чтобы понять, что они части одного целого; эти два одиноких, в сущности, человека Каждый из них одновременно друг другу и отец, и сын, и автор, и Бог. 

Их одиссея заканчивается поздно ночью: глядя в зеркало, Леопольд и Стивен видят в отражении… Шекспира. Ирония? Естественно! Ведь жизнь, и каждый её день – не что иное как игра. И прежним ты никогда уже не будешь. Особенно после прочтения «Улисса»… Понимаю, сложно. Но на связи – Надежда. А значит, услышимся! На Открытии!